Евгений Киселев: Здесь просто вольница, разгул демократии 9500

Евгений Киселев: Здесь просто вольница, разгул демократии

Мустафа Найем

Андрей Гудзенко, weekly.ua

На украинском телевидении Евгений Киселев появился накануне президентских выборов 2010 года. Сначала это был небольшой телеканал "ТВі", а затем – "Интер". Бывший собственник телеканала Валерий Хорошковский сделал Евгению Киселеву предложение, отказаться от которого журналист не смог и не захотел.

- Последняя громкая новость о вас – это ваше намерение получить украинское гражданство. Вы уже решили, что будете делать с российским?

- Я пока не хотел бы на эту тему разговаривать, потому что, честно говоря, новость была вырвана из контекста разговора, который состоялся на обеде с президентом. Пока что это декларация о намерении.

- А насколько вы сами внутренне считаете правильным работать ведущим политической программы, не имея гражданства страны, в которой работаете?

- Я приведу вам пример. Владимир Владимирович Познер, человек, который родился во Франции, первые полтора десятка лет своей жизни прожил в Америке, потом в Германии, а русский язык выучил только уже в сознательном возрасте, и имеет три гражданства – французское, американское и российское. Более того: публично говорит, что считает своей родиной Францию. При этом Познер уже много лет прекрасно работает в России, а до этого работал в Советском Союзе.

- Недавно "Интер" поменял своих владельцев. По истечению времени вы можете рассказать, как вы вообще оказались на канале?

- Я тогда работал на ТВі. В один прекрасный день мне позвонил человек, представился Хорошковским Валерием Ивановичем и попросил меня с ним встретиться. Когда мы встретились – как сейчас помню, было это в ресторане "Марио" на улице Льва Толстого - Валерий Иванович с порога предложил мне вести пятничную программу на канале "Интер", ту, что раньше называлась "Свобода". Вот и все.

- Когда вы узнали о том, что вашу программу закрывают?

- Официально мне было об этом объявлено по возвращению из новогоднего отпуска. 15-го января меня попросил к нему приехать тогдашний председатель правления "Интера. Он сказал, мол, вот мы приняли решение, что меняем формат программы, по пятницам "Большая политика" больше выходить не будет, а будет выходить другая программа, которую будет вести другой человек". Хотя на тот момент я уже знал, что Хорошковский уже принял решение продать канал.

- Означает ли это, что Хорошковский на тот момент уже не считал вас членом своей команды?

- Это вы у Хорошковского спросите. Я не могу объяснить вещи, которые лежат за гранью моего понимания добра и зла или просто рациональности.

Скажу лишь, что я не чувствую себя хоть в чем-то виноватым перед ним. Никаких конфликтов между нами не было. Я читал его интервью, где он говорил, что с какого-то момента ему перестала нравиться моя программа. Но мне он ни разу не обмолвился об этом ни словом. И никто из людей в его окружении мне тоже ни разу не транслировал хотя бы некоторое неудовольствие акционера, а уж поверьте, челядь всегда очень быстро и с видимым удовольствием передает, что барин сердится.

- Но теперь вы снова на канале. Кто на этот раз пригласил вас на "Интер"?

- Вообще-то меня на телеканал нанимали акционеры.

- Сейчас с украинской стороны их как минимум двое – Дмитрий Фирташ и Сергей Левочкин. Кто из них вас пригласил?

- Есть некие правила корпоративной вежливости, которые я не хочу нарушать, поэтому скажу, что это было их совместное решение. Я встречался и беседовал подолгу с каждым из них, и затем это решение было оформлено соответствующим юридическим образом.

- Чем конкретно вы сейчас занимаетесь на канале?

- Я - директор компании "Национальные информационные системы". Проще говоря, есть телеканал "Интер" и есть самостоятельная компания НИС, которая получает от "Интера" заказ на программу новостей.

- У многих людей складывается впечатление, что новости телеканала "Интер", освещая работу оппозиции, более критично относятся к Арсению Яценюку и Олегу Тягнибоку и более лояльно к Виталию Кличко. С чем это связано?

- Все просто. Дело в том, что Виталий Владимирович так редко появляется на мероприятиях оппозиции, что о нем вообще нечего сказать. Это мне напоминает, как во время парламентской кампании 1999 нас все время упрекали в том, что мы явно на стороне Лужкова и Примакова. Хотя на самом деле сторонники Путина и "Единой России" сделали абсолютно блестящий PR-ход: они просто перестали ходить на наши эфиры, вот и возникало ощущение перекоса. В некотором смысле, тут такая же история получается.

- Но в то же время "Интер" критично освещает и деятельность правительства Николая Азарова. Это как-то связано с интересом акционеров?

- Да нет, господь с вами. О чем вы?

У МЕНЯ НЕТ ТЕЛЕФОНА, ПО КОТОРОМУ Я ДОЛЖЕН СОГЛАСОВЫВАТЬ СВОИ ШАГИ С ЛЕВОЧКИНЫМ

- Интер достаточно активно освещал недавний конфликт на "ТВі". Это как-то связано с интересами акционеров – Дмитрия Фирташа и Сергея Левочкина?

- Я эти слухи комментировать не готов. Давайте посмотрим на это по-другому. Хорошие новости – это новости, в которых поднимаются темы, о которых говорят на улице, в автобусах, на кухнях и в курилках. Про "ТВі" говорили все. На канал пришли захватчики, рейдеры с какими-то поддельными, насколько я понимаю, документами, по которым в Англии уже идет уголовное дело. Ну как об этом не рассказывать-то?

- Но вы ведь сами признали, что "ТВі" достаточно маленький канал с маленькой аудиторией. И достаточно странно, что это было чуть ли не главной новостью "Подробностей".

- Это не совсем так. Недавно мы заказали два независимых опроса, которые показали, что если еще 10-15 лет назад зритель, вечером приходивший к телевизору, мог вообще ничего не знать о том, что произошло за минувший рабочий день, то теперь совершенно другая картина. Около 60-70% людей, которые вечером садятся перед телевизором, уже знают обо всем, что за день произошло. Причем 30% из них уже посидели в интернете, послушали радио, поговорили с друзьями.

- Давайте говорить откровенно. На сегодняшний день акционерами "Интера" являются Левочкин и Фирташ, которые, которые непосредственно близки к власти, и очевидно, они не хотят, чтобы вы, как руководитель новостей телеканала "Интер", эти интересы нарушали.

- Я вообще-то могу сказать, что любой серьезный бизнесмен, являющийся акционером какой-либо компании, в том числе и телевизионной, всегда заинтересован в том, чтобы иметь нормальные отношения с властью. Бизнес вообще не любит с властью воевать. Если случаются войны, то их обычно власть затевает. Еще раз повторю: никакого вмешательства со стороны акционеров нет. Я понимаю, что мне никто не поверит, особенно читатели "Украинской правды", которые воспитаны в определенном духе и, на мой взгляд, имеют четкую политическую окраску. Но я не могу врать.

У меня нет телефона, по которому я должен поминутно звонить и согласовывать каждый свой шаг с Левочкиным или кем-то, кто не является частью медиа-холдинга. И меня не приглашают – как стало практикой в России – на совещания, чтобы согласовывать информационную повестку дня.

Но как человек мудрый, проработавший в этой профессии 25 лет, я конечно же, понимаю, что любой менеджер моего уровня, работающий в таком крупном СМИ как телеканал "Интер", должен постоянно думать и соразмерять свои действия, свои решения с той реальной жизнью, в которой он живет.

- Насколько ваша личная позиция влияет на новости "Интера"?

- Вы знаете, я не люблю слова "объективность" применительно к информационной журналистике. Потому что мы вынуждены быть необъективными. Происходят в мире и в стране сотни событий, а мы можем подробно рассказать только о полутора десятках. И в этом смысле мы необъективны.

С другой стороны, самые лучшие журналисты – это те, которые имеют внутреннюю позицию, с отношением, которое может проявляться в интонации, в подтекстах, между слов. Плохо, когда ты говоришь: "Я считаю…", когда ты приклеиваешь ярлыки. Но когда ты, условно говоря, на полутонах даешь понять зрителю, не в лоб, а на полутонах – это хорошо.

Главное, чтобы не замалчивать ничего. Вот самое страшное – когда начинают врать, замалчивают события или какую-то часть событий или не давать слова всем участникам и т.д. Поэтому журналистика – хрен с ней, пусть она будет субъективной, пусть видно, что она партийная, субъективная, но честная, которая не допускает того, что мы вот об этом событии не расскажем, потому что ай-ай-ай, нам по попке нашлепают.

- Но при этом вы же не можете также поднять рубку и посоветоваться, скажем, с кем-то в штабе Арсения Яценюка или Олега Тягнибока. Насколько ваше одностороннее общение а администрацией сказывается на новостях?

- Ну почему же? Я готов посоветоваться и с оппозицией. Я думаю, что нет такого человека, который бы не захотел со мной встретиться за чашкой кофе. Хотя, нет, наверное, со мной не захочет встречаться господин Медведчук. Слишком сильно он аффилирован с российским руководством. Кстати, иногда встречаюсь с Николаем Азаровым. В последнее время вошла в моду традиция таких вот завтраков по пятницам, которые бывают раз в месяц или два.

- Что это за завтраки? Встречи с руководителями каналов как у Суркова?

- Нет, абсолютно. Это совсем не про это. Там и газеты, и журналы, и каналы – много людей. Как они составляют этот список приглашенных – это не ко мне. Я так понимаю, Николай Янович таким образом пытается подружиться с журналистами. Хотя на этих чаепитиях подчас между Николаем Яновичем и некоторыми представителями нашего журналистского цеха происходят мягкие по форме, но очень жесткие по содержанию словесные пикировки.

А вообще то вы просто не представляете себе, насколько там, в Москве, все жестко, если не сказать жестоко. У нас тут просто вольница, разгул демократии.